— Бандиты вокруг посёлка. Похоже на оцепление, будто ищут что-то. Три отряда видел. Близко не подходят, но... Не нравится мне всё это.
— Ещё бы, — проворчал Старик. — Думаю, им самим-то это не нравится.
— Может, они за Проглотом? Если за нашим охота, так мы их сразу!
— Погоди. Навоюешься ещё. Вот лучше скажи, что ещё видел?
— Да ничего толком. Зверья ведь ещё полно в округе. Мутантов, в смысле. Третий-то отряд бандюков как раз от слепых псов отбивался. Да уж не стал я им помогать. Псам в смысле. Пусть сами себя на ноль множат.
— Это ты верно сделал. Нам свой интерес сейчас светить ни к чему.
— А что, — сразу же насторожился Винт, — у нас всё-таки есть особый интерес?
— Почему «всё-таки»? Ну-ка доложи о разговорчиках!
— Да разное... говорят. Будто Проглот артефакт какой-то доставил, из редких. И что теперь вся Зона за ним охотится. За артефактом, в смысле. А может, — на секунду задумался Винт, — и за Проглотом.
Отрицать что-либо было бессмысленно. Старик хорошо знал, что в таких случаях можно давать любую информацию, лишь бы «по секрету» и «правдиво». Тогда люди поверят какой угодно ерунде. Например, что никакой Зоны на самом деле нет.
— В общем, так. Артефакт действительно есть. Сейчас он — в безопасном месте. Дальнейшее распространение информации категорически запрещаю. С бандитами будем решать отдельно. Свободен!
Ну вот. Через двадцать минут весь посёлок будет думать, что артефакт найден, спрятан, продан и клонирован одновременно. Тем лучше. Потому что есть дела гораздо важнее слухов. И первое — добыча «горбушки»... Баланс сил снова меняется.
***
Бандит рассказывал быстро и складно, будто и в самом деле верил, что это поможет сохранить ему жизнь. Но, по крайней мере, Проглот был рад, что не потратил много времени. Потому что по пути домой (если, конечно, он вообще решит возвращаться) ему предстояло обдумать очень многое.Выяснилось, что бандиты тоже охотились за неизвестным артефактом. Это само по себе было достаточно странным, поскольку единственное место, где они были способны найти какой-нибудь артефакт — это карманы бедняги-сталкера.
К тому же, хоть бандиты и получили задание через третьи руки, но исходило оно действительно от поселковых алхимиков — тех самых, что отправили Проглота на это задание!
Как минимум, это означало, что торопиться домой сталкеру не следует. А сколько ещё таких вот «контрольных групп» может идти по его следу? Да ещё зверьё как с ума посходило. Какого чёрта контролёр пёрся за ним несколько километров?
Если бы только в Зоне можно было брести, куда глаза глядят! Проглот сейчас пошёл бы — по прямой, в никуда, пока не кончится эта проклятая Зона... Но здесь нет прямых путей. Он продолжал идти вдоль границы Зоны, по-прежнему удаляясь от посёлка. Как хорошо было бы сейчас не думать ни о чём. Не беспокоиться об отрядах бандитов, не искать спиной приставучего контролёра...
Но все эти проблемы, конечно же, никуда не пропали. А вот новые, напротив, появлялись. Справа — со стороны границы Зоны — послышался отрывистый, визгливый лай. Проглот осмотрелся через прицел. Вот это честь! Целых две стаи! И обе, судя по всему, по его сталкерскую душу. Опять заворачивают его, загоняют обратно в Зону. А так не хочется играть по чужим правилам! Даже по человеческим, не говоря уже о мутантских. Впрочем, в этом случае в действие вступают простые и универсальные правила — правила выживания. Подпускать слепых псов близко нельзя, а перестрелять такое количество издалека никому не по силам. Значит, опять побежим.
Итак, мы имеем группу бандитов, нанятую для поисков артефактов. Это — бред. По пятам бегут две стаи слепых псов, и вовсе не думают драться между собой. Уже не так удивительно, но тоже — бред. И заодно с ними — контролёр, и вся эта компания не хочет выпускать тебя из Зоны, и крышку от контейнера ты потерял очень не вовремя, и ещё «чёрная дыра» эта посреди дороги, так неожиданно...
***
При упоминании «чёрной дыры» Жила чуть не подпрыгнул. Эта довольно редкая аномалия всегда привлекала его внимание. На самом деле, конечно, никакая она была не чёрная. Да и не дыра, а сфера. Почти прозрачная сфера, которую в темноте легко не заметить. Всё, что попадало в «чёрную дыру», оказывалось где-то в другом месте. Опыт позволял предположить, что в целости и невредимости. По крайней мере, сам Жила пользовался несколькими хорошо известными «чёрными дырами», чтобы «срезать путь». По его заказу алхимики изготовили несколько десятков примитивных радиопередатчиков, которые забрасывались в новые аномалии. Иногда так обнаруживались новые маршруты, но последнее время всё чаще передатчики просто пропадали. Запеленговать их не удавалось даже с помощью радиомачт в Тёмной долине. Даёт ли аномалия какие-то артефакты, не знал никто.— И ты нырнул в «чёрную дыру»! В какую? Где?
— На тропинке... у колодца. Недели две назад... не было.
Эту «дыру» Жила обнаружил позавчера. Действительно, раньше её там не было. Место известное, проверенное, в меру безопасное. Настолько, конечно, насколько может быть безопасной Зона. И вот вдруг посреди сталкерского маршрута — новая аномалия. Впрочем, Жила только обрадовался: вдруг появилась ещё одна короткая дорога? Но брошенный в «чёрную дыру» передатчик не откликнулся.
***
- Ну, что он сказал? Разрешил?— Сказал, чтобы мы шли к чёрту, и не губили сталкеров!
— А сталкеры?
— Говорят, что принёс он артефакт! И название уже придумали — «горбушка».
— Тогда почему он не принёс его нам?
— А это уже идите... и спрашивайте сами! Хватит с меня и коменданта вашего — чуть душу всю не вытряс. Что-то он подозревает, неспроста расспрашивал. А ещё я Жилу встретил, там, у Проглота. Так он на меня смотрел, как контролёр на зомби. Нет уж, дальше сами!
«Квартал алхимиков» на самом деле никаким кварталом не был. Так, несколько домов с просторным общим двором на самой окраине посёлка. Все крыши и немногие сохранившиеся деревья были утыканы самодельными антеннами приёмников и передатчиков. Многие сопровождались табличками. Здесь были и «локаторы», и «дефлекторы», и даже «квази-модуляторы». По поводу последних у сталкеров была дежурная шутка: мол, с помощью этих устройств алхимики пытаются вызвать Квазимодо — новый вид мутанта. Те лишь беззлобно огрызались, да обещали и вправду создать какое-нибудь ужасное чудовище.
Все их устройства (за исключением недавно полученных от учёных новых приборов) были самодельными и выглядели в той или иной степени безобразно. Даже сталкеры, насмотревшиеся в Зоне всякого, единогласно признавали, что «квартал алхимиков» является образцом исключительного техногенного уродства, и поэтому должен тщательно охраняться. В первую очередь — от посторонних глаз. «Чем меньше люди видят это, тем чище аура планеты» — сочинил местный острослов. Все прекрасно понимали, что весь посёлок — вместе с комендантом — это, по сути, такой антинаучный городок. Здесь всё крутилось вокруг алхимиков, всё работало на их непонятные и часто бессмысленные исследования.
Но теперь среди этой радиоактивной навозной кучи, похоже, нашёлся подлинный алмаз. Угрозы алхимиков создать нового монстра были не не просто отговоркой. И лучше всех в посёлке — даже лучше многих алхимиков — это знал Старик. Для того он и собрал здесь их всех — учёных-недоучек, изгнанников, романтиков, следопытов, бойцов и снайперов. Они должны были найти (да нет же, не найти а создать!) для него жемчужину. Конечно, сами того не подозревая.
Годами он собирал эту команду. Спрашивал всякие глупости, давал дилетантские советы, делал всё, чтобы незаметно направить исследования в нужное ему русло. Они научились предсказывать появление большинства известных аномалий, были счастливы и не подозревали, что единственно важный результат этих исследований — способ создания аномалий неизвестных. Для алхимиков это был лишь неприятный побочный эффект, о котором они предпочитали не сообщать сталкерам. Теперь они думали, что разрабатывают метод клонирования свойств артефактов...
***
Какая дурацкая ошибка! Тем более, для опытного сталкера, — вляпаться в такую «простую» и заметную аномалию! Распознавать «чёрную дыру» новички учатся прежде всего. Она похожа на большую круглую линзу: воздух внутри словно дрожит от жары, а изображение того, что находится по ту сторону, выпучено, как на старинных фотографиях. Заметнее неё только, пожалуй, «электра». Ну, или «жарка», в которую только что попал кто-то невнимательный. Конечно, нельзя предусмотреть всего. Особенно, когда на хвосте у тебя две стаи слепых псов, бесноватый контролёр и чёртова туча бандитов. А ты удираешь от них по дороге, которая знакома, как свои пять пальцев.«Чёрная дыра» работает просто. Просто для тех, кто в неё попадает. Кажется, что прямо в глаза выстрелили мощной вспышкой. Только нет щелчка затвора, и фотокарточку в конце не выдают. Проглот подумал, что это было бы забавно. Хотел бы он сейчас взглянуть на своё лицо... Нырнув в «чёрную дыру», несколько секунд не видишь вокруг ничего. Всё белое, но в глазах нет рези, как от яркого света. А потом просто видишь, что попал в другое место. Алхимики считают, что вспышка не является результатом действия аномалии. По их мнению, это просто защитная реакция организма: якобы, картины телепортации столь необычны и ужасны, что сознание блокирует их, предпочитая «в упор не видеть». Все «чёрные дыры» — односторонние. На выходе из аномалии нет никакой переливающейся сферы. Запрыгнуть обратно и вернуться нельзя, потому что попросту некуда запрыгивать. При этом, как работает сама аномалия, сказать не может никто. Говорят только, что всё это очень сложно.
Настоящие сложности ещё только начинаются — понял Проглот, едва восстановилось зрение. Он сразу догадался, куда попал. Здесь не работала связь; невозможно было передать свои координаты вместе с запросом о помощи; КПК не мог даже просто определить местонахождение. Точной информации об этом месте было очень мало: те немногие, что возвращались отсюда, не спешили делиться сталкерскими байками у костра. Зато немало сталкеров побывало поблизости; у некоторых даже хватило смелости заглянуть сюда одним глазком. Этого было волне достаточно для появления немыслимого количества выдуманных историй. Только одно в них точно было правдой: раз уж попал в Ржавую бухту, связи с остальным миром уже не жди...
***
Задёргались, голубчики. Как Старик и ожидал, одна из сторон проявила себя. Причём, как водится, не самым лучшим образом. Следом за Винтом явился алхимик по прозвищу Филадельфия и начал по-детски наивно интересоваться, что там с Проглотом и не принёс ли он чего. Отнекиваясь, комендант задавал встречные вопросы «ни о чём». Его предположение, что за «горбушкой» Проглота отправили именно алхимики, подтвердилось практически сразу. Вот только зачем они послали бойца — опытного стрелка — на задание, где нужен был именно сталкер-следопыт? Филадельфия не отрицал, что сталкер был отправлен на задание ими. Старик тут же перешёл к атаке «в лоб»:— Что же это, вам завалить кого-то понадобилось?
Алхимик на это лишь пробормотал что-то про всякий случай:
— Ну, мало ли что. Вдруг перехватят всё-таки... Я что хотел-то... Кто сейчас из сталкеров свободен? Нам бы выкладку ещё одну проверить...
— Ах, ещё одну? Не напроверялись, значит? Может, и в перехватчиков не наигрались? Как дети малые!
При всей безграничности власти, которой Старик обладал на правах коменданта, с алхимиками действительно нужно было вести себя, как с детьми. Обидчивые и подозрительные, они, чуть что, сразу замыкались в своём кругу. Спроси сейчас Старик, кто и что могли «перехватить» — и следующие осмысленные слова от алхимиков он услышал бы только через пару дней. Тронь любого — и остальные сразу рассердятся на весь мир.
— В общем, с этого момента все задания сталкерам — только через меня. И чтобы без самодеятельности. Свободен!
Выйдя на крыльцо комендантского дома, Филадельфия вздохнул с облегчением: легко отделался! Да только вот узнать ничего не удалось. Он направился к своему «кварталу алхимиков», по дороге, конечно, завернув к дому, в котором жили Винт, Бармалей и Проглот. И как раз вовремя! Из дома вышел Жила — их главный добытчик артефактов. Когда Филадельфия спрашивал коменданта, кто из сталкеров сейчас не на задании, он имел в виду именно Жилу. Но теперь послать его по следам Проглота не получится. Если бы только...
Жила был задумчив и, казалось, чем-то расстроен. «Тоже на разведку ходил. Знаю я вас!» — подумал алхимик. Сталкер, словно услышав мысли, уставился на него. Долго смотрел, недобро очень, нехорошо; хотел что-то сказать или спросить, да передумал. Резко развернувшись, пошёл к себе.
На всякий случай Филадельфия выждал несколько секунд, и подошёл ближе к дому. Он услышал, как Винт рассказывал кому-то:
— Всё таки есть «горбушка», есть! И уже в надёжном месте. Информация от самого Старика. Может, она даже здесь, в посёлке!
Было ясно, что Винт говорит с Бармалеем. Зачем рассказывать раненому Проглоту то, что тот и сам должен знать? Информация от Старика... Вот и хорошо. Значит, донёс всё-таки. Обрадованный, Филадельфия поспешил к своим. Он не слышал, как Проглот пришёл в себя и прохрипел одно только слово.
Впрочем, этого не услышали и Винт с Бармалеем. Слишком уж увлеклись они предположениями, где комендант может держать «горбушку».
Проглот понял, что его не слышат, но всё же повторил снова, уже совсем шёпотом — только для себя:
— Врёт...
***
Жила ждал, ждал ночи. Но темнота никак не наступала. Ему хотелось, чтобы стемнело ещё чуть-чуть, тогда его будет не так видно. Как и все сталкеры, пережившие первую вылазку в Зону, он умел быть бесшумным и незаметным. Но одно дело — партизанить там, где, в случае чего, слишком любопытного наблюдателя можно попросту пристрелить (раз уж тебя всё равно заметили). А лезть в дом главного человека в посёлке — это совсем другое. Тут гарантированно пристрелят тебя. Даже если ты — лучший добытчик артефактов. Особенно, если ты — лучший добытчик. Жила прекрасно это понимал.Конечно, глупо было предполагать, что Старик круглосуточно сидит в засаде с прибором ночного видения в одной руке и пистолетом в другой. Сталкер уже больше получаса наблюдал за домом — ни света, ни движения; последнее, что он видел — это погасший свет в «кабинете», а следом — в личной комнате Старика — в помещении, где, кажется, не бывал никто из посёлка. Кабинет — другое дело; обстановку здесь Жила смог бы нарисовать с закрытыми глазами. Здесь проводились совещания — планировались вылазки в Зону. Здесь принимались решения о штурмах бандитских лагерей. Сюда возвращались с докладами. Это был настоящий штаб.
И Жиле предстояло штурмовать собственную крепость. Он быстро спустился со своего наблюдательного пункта — стоявшего на окраине посёлка дерева — и, пригнувшись, прокрался к забору. Как и все маленькие населённые пункты в округе, посёлок был выстроен вдоль одной улицы, поэтому подойти к комендантскому дому сзади не составило труда. Небольшой лаз в заборе сталкер приметил ещё вечером, и теперь успешно им воспользовался. Было по-прежнему тихо, насколько вообще может быть тихо на сталкерской базе. Как и мегаполисы, Зона никогда не спит. Всегда кто-то сидит у костра, ждёт смены, или готовится к выходу на задание, а то и попросту травит байки. До Жилы доносились привычные звуки ночного лагеря, но они его не беспокоили. А вот скрип половиц, глухой звон открываемого окна — этого он услышать не хотел бы.
Оконная рама, сухая, ещё прочная, поддалась не сразу. Жила знал, что никаких запоров на окнах нет — их не было во всём посёлке. Те, кого следовало здесь опасаться, окон открывать всё равно не умели. А быстро открывать окно изнутри порой приходится собственной головой или, в лучшем случае, плечом. Даже в посёлке, даже под охраной, — нужно быть готовым ко всему. Жила плашмя вставил нож в зазор внизу, чуть нажал, другой рукой ощупывая стекло, чувствуя его дрожание, выжидая, когда заклинившая створка сдвинется с места. Вот она пошла — с лёгким щелчком, бесшумно и ровно. Кончиками пальцев сталкер открыл и вторую створку. В щели возле петель он вставил найденные тут же, под окном, щепки — чтобы случайный порыв ветра не захлопнул окно. Снова прислушался — теперь к тому, что могло бы звучать из дома.
Натренированным движением Жила подтянулся и наклонился внутрь. Заходить в дом через окно было в Зоне в порядке вещей. В незнакомых зданиях при этом нельзя было ничего не касаться, иначе можно «заземлиться»: в окнах и дверных проёмах некоторых домов скапливалась какая-то невидимая дрянь, которая проходила сквозь тело не хуже электричества (и часто с таким же смертельным эффектом), едва кто-то одновременно касался края проёма и любой другой поверхности. Поэтому залезающий в дом сталкер более всего напоминал бронированного гимнаста. Сейчас, конечно, Жила был без бронежилета — в таком деле он только помеха. Его скафандр, собранный на основе герметичного научного комбинезона, позволял сохранять гибкость, а при поднятой маске — даже вращать головой. Рывок, толчок руками, плавный спуск на пол — и вот он в кабинете коменданта. И впервые он здесь один.
Ну вот, стол на своём месте — слева. Самое интересное, наверняка, там. В кабинете достаточно светло — в самый раз для привыкших к темноте глаз Жилы. Он всё ещё опасался, что где-то поблизости могут быть чьи-то ещё, такие же внимательные и всевидящие глаза...
На столе — ничего интересного. Карты, схемы, списки сталкеров, позывные — всё не то. Жила искал КПК Проглота: тот сказал, что комендант забрал компьютер сразу же, как только понял, о чём речь. А вот тумба с ящиками оказалась запертой. Присев, Жила снова пустил в ход нож — на этот раз куда как аккуратнее. Язычок у мебельного замка короткий, отжать его несложно. Вот и готово. Через секунду КПК уже был в руках Жилы. Где-то здесь, наверное, должен лежать и пистолет Старика: Жила видел, как комендант клал оружие в стол во время их предыдущего разговора.
О, вот и пистолет. Очень неприятно упирается в затылок.
***
Ах, эти детские предрассудки о том, что противогаз спасает от неприятных запахов! Сколько карикатур на эту тему он видел в прошлой жизни... Проглот же предпочитал самые простые — поролоновые — респираторы: так было легче целиться. Зато именно запах мёртвой, застоявшейся воды помог ему сориентироваться. Где ещё пахнет гнилой водой и ржавым железом? Он огляделся. Света было мало; тонкие яркие лучи, словно иглы, пронизывали помещение по диагонали, ничего толком не освещая. Звуки от малейшего его движения глухо рикошетили от металлических стен и тонули где-то дальше, впереди. В Зоне было только одно место, подходившее под это описание: Ржавая бухта. Когда-то неподалёку был судоремонтный завод. Все эти баржи и катера бросили здесь ещё после Первой аварии.Сталкер вспомнил всё, что слышал об этом месте. Информации было немного, и достоверность её была весьма сомнительна. Впрочем, слух о том, что здесь нет никакой связи, только что подтвердился. Проглот достал КПК и вгляделся в экран. Карта по-прежнему показывала деревню, тропу и злополучный колодец. Все индикаторы связи были на нуле. Алхимики предполагали, что большое количество заражённого железа, помноженное на ещё большее количество заражённой воды, породило какую-то новую заразу, накрывшую всю бухту радионепроницаемым куполом. Ведь легенда гласила, что связи не было не только внутри кораблей (что ещё вполне объяснимо), но и на всей территории бухты — на воде и на суше. С каждым выбросом эта дрянь накапливалась и «купол» становился надёжнее. Что же, теперь у Проглота появилась замечательная возможность проверить его на прочность.
Он включил фонарь. Так и есть — корабль. Стены, как на корабле, наклонный пол, как на корабле, справа — узкий коридор, какие обычно бывают на кораблях. И коридор этот уходит под воду — как бывает только на кораблях. Становиться первым подводным сталкером Проглот не собирался, хотя Зона, похоже, зачислила его во флот. Надо искать другой путь; здесь были ещё две двери (тоже, конечно, корабельные — с поворотными штурвалами запоров). Одна никак не открывалась. Видимо, механизм проржавел насквозь. А жаль. Судя по свету из дыр вокруг двери, сразу же за ней начиналась долгожданная свобода. Зато вторая дверь оказалось приоткрытой на несколько сантиметров. Вполне достаточно, чтобы бросить туда болт. Ничего, кроме металлического звона. Сталкер осторожно потянул дверь на себя и посветил внутрь проёма. Лестница, или как она там на корабле называется... Будем подниматься.
Пригнувшись, сталкер осторожно прошёл внутрь. За перила, на всякий случай, лучше не браться — хотя подняться так будет гораздо труднее. Корабельный трап обычно гораздо круче обычной лестницы. Точно! Так она называется — трап! Проглот вспомнил это, добравшись до третьей ступеньки. А к четвёртой он сообразил, что если написать это слово латиницей, то по-английски оно будет означать «ловушка»... Но ему посчастливилось добраться до верха без происшествий. Оказалось, что это — рубка. Или мостик. Или это — одно и то же? Ржавая бухта не была самым подходящим местом для того, чтобы становиться морским волком. Проглот, пожалуй, поспешил бы скорее убраться, но привычка внимательно осматриваться взяла верх. Подсознание сигнализировало о необходимости разобраться, что тут не так.
Двух секунд хватило, чтобы понять: не так здесь абсолютно всё. Вся обстановка — пульты, приборы, лампочки, переключатели — всё было новым. Ну, практически новым, по сравнению с видом из окна (иллюминатора, наверное). Всё, что находилось в Ржавой бухте, было... Да, ржавым. Ни одного целого стекла, никаких ровных поверхностей. Да и трюм, из которого выбрался Проглот, тоже был ржавым настолько, что освещался через дыры в прогнившем железе. А здесь, наверху, всё оставалось, как в восемьдесят шестом. Не было ни песка, ни сухих листьев. В общем, ничего, похожего на хлам, который неизбежно должно было нанести сюда ветром. Сталкер достал ещё один болт, оказавшийся таким же ржавым, как и весь остальной корабль. Болт не вылетел в разбитое окно. Раздался стеклянный звон, болт отскочил внутрь — обратно в свежую обстановку почти тридцатилетней давности. Чёрт возьми, как называется дверь на корабле? В любом случае, через неё болт тоже не пролетает.
***
- Даже не буду спрашивать, что ты здесь делаешь.Можно подумать, что Старик делает одолжение. Щёлкнул взводимый курок, и комендант продолжил:
— Я запретил тебе идти потому, что ты не вернулся бы. И вовсе не из-за моих правил. Раз ты всё-таки полез за КПК, то не знаешь, где он оставил артефакт. А я знаю. — Пистолет упёрся в затылок чуть сильнее. — И гарантирую тебе, что достать его ты не сможешь. Я вот что думаю... Может, проще пристрелить тебя прямо сейчас? По крайней мере, это будет быстро и безболезненно. А как там получится — ещё неизвестно. Что скажешь?
— Скажу, что Проглот всё-таки вернулся. Значит, выход есть!
— Вернулся кровавым ошмётком. Это выход?
— Это из-за артефакта! Он потерял крышку! У меня будет новый контейнер...
— А у меня — новый труп. В контейнере, разумеется. Замаринованный и готовый к отправке домой.
Что-то изменилось в голосе Старика. Нет, пистолет был всё так же настойчив, но Жила чувствовал, что на самом деле его затея получила одобрение. В Зоне покойницкий юмор считался признаком хорошего расположения духа. По удивительному совпадению те, кому подобные шутки не нравились, довольно быстро становились их предметом. Вероятно, отношение к смерти напрямую влияет на продолжительность жизни.
Но это был не тот случай, когда победа падает в руки сама. Нужно было действовать. Или говорить. Продолжение разговора — это неплохой вариант, когда в твою голову тычут пистолетом. Лучше бы, конечно, совсем избавиться от пистолета... Жила решил действовать. Для начала он медленно положил КПК Проглота на стол.
— Что, даже не заглянешь внутрь?
— А можно?
— Ну, смотри.
Пистолет пропал, раздались шаги, резанул по глазам неожиданный свет. Проморгавшись, Жила взял со стола КПК и, даже не взглянув на Старика, полез копаться в свежих записях. Он хотел проследить весь путь Проглота. Ведь наверняка тот многое пропустил в своём рассказе. Жила выбрал день, когда Проглот отправился на задание, и включил ускоренное воспроизведение.
Зелёное перекрестье прицела побежало прочь от посёлка. Вот граница. Вот начались болота. Да уж, тут Проглоту пришлось попетлять. А это что? Наверное, здесь лежал артефакт. Было видно, что сталкер ходил вокруг одной точки: осматривал, изучал. Затем — рывок и смена направления. Вот островок, который одиночке лучше обходить стороной: там часто видят бандитов. А вот он надолго залёг на крыше ангара. Пока всё подтверждается. Жила смотрел на серые цифры в углу экрана. Там показывалось время. Действительно, Проглот больше суток пролежал на крыше — шутка ли! Но вот метка снова зашевелилась. Сталкер шёл к выходу из Зоны. Теперь он свернул; видно, повстречал контролёра.
Жила всматривался в карту. Ему казалось, что сейчас важна каждая деталь. Он следил за зелёным кружком, заново представляя каждый шаг Проглота. Совсем как несколько часов назад, когда он сидел у постели умирающего сталкера. Вот зелёный кружок заметил опасность и сменил курс — двинулся внутрь Зоны. А теперь... Теперь он свернул ещё раз. Об этом Проглот не рассказывал.
***
Они все провалились. И сталкер. И бродяга этот. Артефакта не было. Каждому давались чёткие указания: принести артефакт в «квартал алхимиков». Теперь вот один лежит под домашним арестом, а второй пропал неизвестно где. Зато они уже дали название артефакту. «Горбушка»! Что это может значить? Бестолковые эти имена придумывались, в основном, по внешнему виду. Или, в крайнем случае, по каким-то очень уж особенным свойствам. А какие свойства у горбушки хлеба? Значит, по форме определили. Да и чёрт бы с ней, с формой! Всё равно ведь не донесли...Конечно, Филадельфия сам слышал, как сталкеры говорили о том, что артефакт уже в посёлке. Но почему не у них? Можно было бы перенастроить несколько антенн и попытаться засечь «горбушку». Мощности оборудования хватало, чтобы найти на территории посёлка любой известный артефакт. Известный! Но не только что принесённый из новой аномалии, которую они сами и создали.
А как искать артефакт, частота которого неизвестна? Времени, чтобы высчитать настройки детектора исходя из параметров аномалии, не было. Конечно, можно было использовать широкополосный сканер — универсальный прибор, способный засечь абсолютно любую аномальную активность. Правда, его чувствительности пока хватает лишь на пару метров. Всё-таки вещь экспериментальная. И насчёт «любой активности» Филадельфия не был уверен.
Однако ни у кого не возникло возражений. Ему без лишних вопросов выдали единственный рабочий образец широкополосника. Было ясно, что поиски нужно начинать с дома коменданта. Достаточно было просто войти внутрь и включить прибор на несколько секунд. Если Старик ещё не спит, можно придумать какой-нибудь глупый вопрос или сказать, будто оставил в доме какую-нибудь свою вещь после разговора. Едва алхимик шагнул на крыльцо, как чуть не получил дверью по лбу. Старик как будто ждал его:
— Ага, вот и он. Прибор с собой? Порядок, заходи!
Филадельфия подумал, что это, наверное, ещё хуже телепатии. Потом он подумал, что теперь уже явно не придётся оправдываться и вошёл в дом. Когда в кабинете он увидел сидящего под столом Жилу, то решил ничему не удивляться. Комендант знал явно больше их обоих, и, если повезёт, сейчас поделится частью знаний. И только теперь Филадельфия заметил, что Старик сжимает в руке «Стечкин».
***
Значит, привычным путём отсюда выбраться не получится. Хотя, казалось бы, куда уж проще — даже дверь «на улицу» открыта нараспашку. Оттуда, с перил, можно просто спрыгнуть на землю: корабль стоял с креном на правый борт так, что мостик нависал над берегом. Невелика высота, лишь бы выбраться!Проглот ещё раз осмотрелся: других лестниц и дверей в рубке не было. Зато аномалия возле колодца наверняка продолжала существовать. Конечно, вероятность того, что кто-то ещё так по-дурацки в неё вляпается, близка к нулю. И уж тем более вряд-ли кто-то полезет туда специально. Но всё же, обследуя рубку, Проглот постоянно прислушивался: не прибыло ли пополнение экипажа? Пока на корабле было тихо.
Сталкер уселся в капитанское кресло, и стал размышлять. Никакого видимого выхода здесь не было. О том, чтобы болты отскакивали прямо от воздуха, он ещё не слыхал. Значит, либо аномалия настолько новая, что никто ещё не успел о ней рассказать, либо настолько опасная, что о ней никто уже не расскажет. Проглоту больше нравился первый вариант. Но применять слово «новый» к кораблю, брошенному здесь ещё во время самой Первой аварии, казалось ему не совсем правильным. Зато быстро придумалось название для аномалии. Проглот решил, это место будет «заповедником». Надо будет рассказать алхимикам — они с ума сойдут. Интересно, какой артефакт даёт «заповедник»?
Стоп. Рассказать алхимикам о новой аномалии? Но в прошлый раз они сами о ней рассказывали! Ведь и эту «горбушку», которую он таскает с собой всё это время, из-за которой всё и началось, — он видит в первый раз. Первым в Зоне. Первым в мире. Откуда они знали, что там будет? Если только...
В трюме раздался громкий хлопок. Проглот бесшумно поднялся из кресла, достал автомат. Были слышны шорохи, словно кто-то скрёбся по металлу; судя по звуку, существо было небольшим. Повизгивания, издаваемые мутантом, были знакомы Проглоту. Оставалось только выяснить, сколько тушканчиков попало к нему на корабль. В голове вертелась фраза из какого-то старого фильма. Он даже не мог толком вспомнить её всю: «Лучше... что-то... на рее, чем акула в трюме!» Как-то так. По лестнице тушканчику всё равно не забраться, поэтому сталкер безбоязненно спустился на пару ступеней вниз и осветил фонариком помещение. Так и есть — один тушканчик, совершенно одуревший после телепортации. Судя по тому, как он тыкался в стены, зрение к нему пока не вернулось. Видимо, на мелких тварей «чёрная дыра» действует сильнее.
Наблюдение за подслеповатым мутантом натолкнуло Проглота на интересную мысль. В два прыжка он настиг тушканчика и схватил уродца за шкирку. От удивления тот не пытался сопротивляться, лишь противно верещал.
— Ну, пойдём, скотина, пока твои друзья не подоспели...
Оказываться посреди стаи даже ослепших тушканов Проглоту не хотелось. Эти твари носились по Зоне толпами, обращая внимание только на то, что можно укусить и съесть. Поэтому в аномалии они обычно вбегали целыми стаями, что весьма радовало многих сталкеров. В любом случае, следом за только что пойманным экземпляром сюда в любой момент могли переместиться другие.
Проглот отнёс верещащего тушкана на мостик. Там к зверюге, видимо, вернулось зрение: тушканчик заткнулся, завертел головой по сторонам, задрыгал лапами. Тем хуже для него. Сделав пару пробных замахов, сталкер швырнул мутанта за дверь. В отличии от болтов, тушканчик благополучно преодолел дверной проём, и, описав красивую кривую, плюхнулся в прибрежную грязь. Проглот слушал обиженно-удивлённые вопли и прикидывал, не попробовать ли проскочить самому. Для верности снова бросил болт — с прежним результатом. Тот отскочил от воздуха и упал на пол возле открытой двери. Жаль, что не было запасного тушканчика. Зато первый подавал самые разнообразные признаки жизни, словно зовя за собой. Что же, придётся самому. На всякий случай Проглот набрал в грудь побольше воздуха и шагнул через порог. Первый шаг удался. Этот момент не подходил для того, чтобы произносить пафосные речи, поэтому он поспешил шагнуть снова. Что-то рывком остановило его. Натянулись лямки рюкзака, затрещали швы. Сталкер глянул вниз: обеими ногами он стоял на палубе. Значит, зацепиться мог только рюкзак. Но шагать назад очень не хотелось. В какой-то момент Проглот подумал, что здесь удача работает только один раз. Он медленно расстегнул застёжки на лямках — одну, затем, ещё аккуратнее, вторую. Стараясь не выпустить левую лямку из рук, шагнул вперёд и развернулся. За секунду до этого он уже сообразил, что сейчас увидит. Так и есть: рюкзак «зацепился» за воздух.
Он потянул лямку на себя. Почти весь рюкзак оказался снаружи. Лишь дно натянулось пузырём и никак не поддавалось, вися прямо в воздухе. Внутри корабля неизбежно оставалась та часть рюкзака, где лежал открытый контейнер с артефактом. Всё понятно: «заповедник» старается сберечь сокровища Зоны. Придётся оставить рюкзак здесь. Помимо «горбушки» в нём нет ничего особо ценного, а вынести её всё равно, похоже, не получится. Немного подумав, Проглот всё же решил вернуться внутрь и припрятать рюкзачок получше. Но не тут-то было! Руки упёрлись в ровную поверхность. Он ощупал воздух. Холодный, гладкий, металлический на ощупь воздух. Для верности бросил в соседнее окно болт — он пролетел внутрь и покатился по полу. Интересно, удастся ли забросить обратно тушканчика? Но того уже и след простыл — в грязи остались только петляющие следы. Оставалось только закинуть рюкзак подальше, чтобы не привлекал лишнего внимания. В конце концов, он и так собрал достаточно данных. Всё это время датчики, прикрученные алхимиками к его КПК, записывали в компьютер информацию. Да ещё и новую аномалию открыл, и даже «первично исследовал её свойства». Так что пусть лезут за рюкзаком сами. А куда лезть, он скажет только за очень большие деньги. Должна же быть какая-то компенсация за все эти неприятные приключения!
Проглот пошарил рукой в той части рюкзака, которая оставалась снаружи. Удалось достать единственную банку тушёнки. Всё остальное оказалось зажато артефактом внутри корабельной аномалии. Разозлившись, он втолкнул рюкзак внутрь рубки. Разумеется, не рассчитал усилия и сильно больно ушиб пальцы. Как будто с размаху ударил по металлической двери. Кому рассказать — не поверят: разбил руку о воздух! Впрочем, ладно. Сейчас нужно выбраться с корабля, а затем — из самой бухты. И, кстати, после этого не мешало бы поесть. Спускаясь с корабля, Проглот сообразил, что не ел уже третьи сутки. Самое время немного подкрепиться. Вот только есть почему-то совсем не хочется.
***
Филадельфия молча плелся за Жилой, не понимая, как вообще всё это получилось. Старик едва ли не втащил его в дом, и о приборе-сканере всё знал наперёд. И даже лишний изолирующий контейнер у него был (Старик дал его Жиле). Потом скинул какие-то данные на КПК сталкера и отправил их обоих в Зону прямо посреди ночи. Из разговора было ясно только, что артефакт всё-таки не у коменданта, и даже не в посёлке, но действительно в каком-то очень надёжном месте. И что пора принести его поближе. Прямо сейчас. И что стоит особо опасаться бандитов. Как будто всё остальное время их опасаться не надо!Сталкер Жила, видимо, тоже думал о бандитах:
— А ты какого чёрта сам попёрся? Что, деньги у вас кончились? Ещё бандюков нанять не смогли?
— Каких бандюков?
— Проглот мне всё рассказал. За ним шли бандиты. Не за ним, точнее, а за артефактом вашим. За которым вы его и послали. А потом послали ещё и бандитов — для верности, так?
— Да не было никаких бандитов! Мы наёмника посылали...
Жила обернулся. Зеркальная маска его скафандра неожиданно показалась Филадельфии чёрной дырой — не аномалией, а настоящей, космической. Он не мог видеть лицо сталкера, но подозревал, что так даже лучше. Вряд ли тот улыбался. Поэтому алхимик спешно продолжил:
— Чтобы... подстраховать. Мы ведь как только результат получили, а они так сразу и позвонили, и стали спрашивать... А мы...
— Что получили? Куда позвонили? Кто?
— Официалы. Учёные с «Янтаря». Интересовались нашими экспериментами. Как, мол, их оборудование используется, приносит ли пользу человечеству?
— А им-то что до того?
Пришлось рассказывать всю историю. О том, что всё оборудование «квартала алхимиков» на самом деле принадлежало официальным учёным, а никакого «выигрыша в научном споре» не было. Что они по соглашению выполняли роль контрольной группы, просто дублируя эксперименты с параметрами, которые присылали с базы на «Янтаре». И только потом, с подачи Старика, сообразили, что можно использовать все эти железки «налево» — для своих целей. Сначала немного изменяли условия экспериментов «рыжих» и получилась методика предсказания аномалий. Потом научились создавать их сами. Тут с «Янтаря» пошли очень интересные задачки. Алхимики, как всегда, скрупулёзно их выполняли, а потом повторяли уже со своими настройками. Тогда-то и появилась идея клонирования свойств.
В теории это напоминало выращивание искусственного жемчуга, когда в каждую раковину насильно впихивается песчинка. Считалось, что если создать аномалию вокруг какого-то объекта (желательно, металлического), то на этапе формирования артефакта часть его свойств перейдёт к этому объекту. Например, если взять обыкновенный чайник, и создать вокруг него «жарку», то в результате, когда «жарка» прекратит существование, после неё останутся артефакт «огненный шар» и чайник, который нельзя вскипятить. Потому что, как и «огненный шар», он будет сопротивляться всякому тепловому излучению. Но это — теория. На практике же алхимики не рисковали создавать аномалии рядом с посёлком. Всё-таки это было немного опасно. К тому же, для получения артефактов из известных аномалий нужно было ждать две-три недели. Оставалось фокусировать антенны-излучатели где-то в глубине Зоны, нести в эту точку предмет для «клонирования» и создавать аномалию вокруг него. Но какой сталкер в здравом уме попрёт на себе всякое железо, чтобы оставить его в чистом поле? И как уговорить его через месяц принести всё это обратно? Поэтому был найден компромиссный вариант.
Было решено создать аномалию с предельно малым сроком жизни. Кроме того, пришлось отказаться от собственных предметов, и надеяться, что неподалёку окажется что-нибудь подходящее. Было выбрано место на болотах — и от посёлка не очень далеко, и всякой мелочи валяется рядом немало: детали вагонов, вырванные из шпал крепёжные костыли, осколки рельсов... О том, что там полно бандитов, сообразили уже после — когда во время очередного сеанса связи с «Янтарём» учёные поинтересовались, зачем алхимики уменьшают поголовье потенциальных зомби. Выяснилось, что «рыжие» засекли появление новой аномалии и почему-то сразу же предположили её искусственный характер. Хотя никакой информации о своих достижения алхимики никому не давали. Поэтому они и решили отправить за артефактом опытного бойца, который, в случае чего, сможет постоять за себя — раз уж там полно бандитов. Ему приказали искать не только артефакты, но и любые подозрительные предметы в радиусе десяти метров. Через несколько часов после ухода Проглота алхимики подумали ещё раз и вызвали первого же оказавшегося поблизости наёмника. Заплатили ему, чтобы тот прикрыл сталкера или, по крайней мере, доставил его груз по назначению. Про то, какой именно груз, не говорили. Наёмник забрал аванс и ушёл. Сигнал его КПК какое-то время следовал за сигналом Проглота, а затем пропал. Больше его не видели.
Чем дальше Жила слушал рассказ Филадельфии, тем меньше ему нравилась история, главным героем которой он стал. Поспешность, с которой Старик отправил их на задание, прямо противоречила тому, что он слышал от Старика днём. Что изменилось за несколько часов, да ещё так сильно? Понятно одно: после этого рассказа посёлок Новый-21 уже не будет для Жилы родным домом. Конечно, он выполнит задание. Он вернёт «горбушку», и добьётся от них объяснения всего происходящего. И им придётся здорово потрудиться, чтобы убедить его остаться. Хотя Старик уже дважды за сегодня грозил пристрелить его, Жила понимал, что в такой ситуации условия ставит всё-таки он. Если эти делишки с артефактами будут продолжаться и дальше, без Жилы алхимикам не обойтись. То, что поначалу его жизнью не хотели рисковать, ему льстило. Правда, из-за этой бережливости ему придётся лезть в аномалию, а потом возвращаться через всю Зону, да ещё тащить за собой бестолкового алхимика, который, похоже, так и не понял ещё, что происходит.
Они шли напрямую к брошенной деревне — той самой, где недавно появилась «чёрная дыра», ведущая в Ржавую бухту. Старик расщедрился настолько, что скопировал Жиле все данные о походе Проглота. Теперь сталкер украдкой поглядывал на карту, чтобы не пропустить то место, где его предшественник отклонился от курса. Линия его маршрута поначалу шла ровно, но затем Проглот резко взял на север, прошёл несколько сотен метров, а потом вернулся на прежнюю тропинку. В своём рассказе он предпочёл об этом умолчать. Может, просто не хватило сил. А может, не думал, что у Жилы хватит наглости раздобыть его КПК. В любом случае это отклонение требовало проверки. Посвящать алхимика в свои планы Жила не собирался. А тот благоразумно не задавал вопросов.
Где-то здесь он свернул, будто что-то заметил. Никаких следов разглядеть было нельзя: прошло несколько дней. Жила поднял руку, привлекая внимание спутника. Показал новое направление. Они молча свернули и прошагали метров сто. Филадельфии было позволено включить лишь маленький синий фонарик, чтобы светить себе под ноги; в остальном он должен был полагаться на Жилу и его ПНВ. Деревья были гуще, поэтому обстановка становилась всё темнее. Сталкер отключил прибор и воспользовался мощным фонарём своего скафандра. Филадельфия тоже включил налобный фонарь. Они пошли медленнее, внимательно осматривая местность.
Алхимик дёрнул сталкера за рукав. Обернувшись, Жила увидел, что Филадельфия уже достал пистолет, и показывает им куда-то в кусты. Так и есть — труп. Синий камуфляж наёмника, разбитый КПК без флешки, аккуратная дырка в затылке. Он даже не успел понять, кто его так. Впрочем, понятно, кто. Молодец Проглот, сразу видно руку мастера!
— Ваш товарищ?
— А я почём знаю? У нашего лицо было. А в остальном похож, вроде.
— Значит, ваш. Так и запишем.
— А лучше — вычеркнем.
— Что-то ты, друг алхимик, больно развеселился. Аванс ваш, что-ли, нашёл?
Конечно, никакого аванса не было. Наёмник наверняка оставил деньги в тайнике. Впрочем, они попёрлись в Зону не для того, чтобы мародёрствовать по ночам. А шутить Филадельфия пытался всё больше из-за нервов — нормальная защитная реакция для человека, так и не привыкшего к трупам. Было бы гораздо хуже, если бы он среагировал по второму варианту и впал бы в оцепенение либо в истерику.
Они прошли ещё немного дальше по следам Проглота, но ничего интересного не обнаружили. Погасили свет, снова пошли, не привлекая лишнего внимания. Издалека тусклый фонарик алхимика был почти незаметен. Вскоре показалась заброшенная деревня. Убедившись, что поблизости никого, Жила снова включил «прожектор». При виде «чёрной дыры» Филадельфия занервничал.
— И что, нам — туда?
— Если только ты знаешь ещё более короткий путь в Ржавую бухту...
— Нет, но... Просто как-то это неправильно. Самому, добровольно, в аномалию лезть...
— Могу дать дружеского пинка — тогда получится не «добровольно». В любом случае, ты лезешь первым. Чтобы не сбежал. Дальше слушай внимательно, дважды повторять не буду. Ты окажешься в трюме корабля. Как только восстановится зрение — а это пять-десять секунд, не больше, отходи в сторону, как можно дальше. Но без меня наверх не иди, просто стой у стеночки. Усвоил?
Филадельфия кивнул. Конечно, он слышал, что сталкеры иногда пользовались разведанными «чёрными дырами». И сам принимал участие в сборке микропередатчиков для Жилы. Но одно дело, когда сидишь в уютном домике в квартале алхимиков и делаешь теоретические расчёты, и совсем другое, когда освещённая лишь фонарём аномалия колышется в метре от тебя. И уж абсолютно третье, когда тебе нужно туда прыгать. Но выбора не было. Жила продолжил:
— Для синхронизации мы вместе будем считать до сорока. На счёт «десять» ты прыгнешь. И будешь продолжать считать. Можешь вслух. На счёт «сорок» прыгну я. Так что у тебя будет достаточно времени, чтобы отвалить в сторону.
Они начали считать хором. На счёт «девять» Филадельфия почувствовал лёгкий толчок в спину, сделал два шага и на «десять» вошёл в «чёрную дыру».
Он знал, что на несколько секунд потеряет зрение. Но всё равно запаниковал и сбился со счёта. Когда Филадельфия снова увидел луч своего фонаря, то сообразил, что нужно продолжать считать. И отойти в сторону. И считать дальше. И продолжать... Сколько сейчас? Тридцать? Пусть будет тридцать. Во рту пересохло, язык еле ворочался, но он продолжил считать. Тридцать один... Тридцать два...
Сорок. Никого.
Можно посчитать ещё. Наверное он всё-таки сбился. Едва он успел сосчитать до сорока двух, как снова перестал видеть. Такая же белая вспышка. Наверное, Жила переместился — сообразил алхимик. Сейчас посмотрим...
Филадельфия поймал себя на мысли, что не может вспомнить, какого цвета костюм Жилы. В любом случае это был усиленный бронёй научный скафандр, а не то, что сейчас стояло перед ним, шипя гидроприводами экзоскелета. Такое снаряжение можно было увидеть в основном у военных сталкеров. Или бойцов «Монолита».
Комментариев нет:
Отправить комментарий